МАКСИМ  НЕВЕРОВ

ЭВАКУАЦИЯ

  ...обиженно взвизгнули тормоза, и машина остановилась возле меня.

  - Подвезти? - спросил водила ухмыляясь.

  - А доеду? - вместо ответа спросил я, отодрав от земли примерзший за ночь плащ.

  - Ты же знаешь, что отсюда можно выбраться либо на машине, либо мертвым...

    Вой танковых турбин, это был он, его ни с чем не спутаешь. Я вышел из придорожного мотеля, перешагнул через разбитого сварщика, закурил первую, в новой пачке, сигарету, и прислушался. Как пить дать танки. В стылом и, по-осеннему, тягучем воздухе, вой звучал на пару тонов выше, чем обычно. Но это точно был он… чертовы танки.

    Откуда им здесь взяться? Последний грузовик я видел дней пять назад, тот так спешил, что я кишками почувствовал - эвакуация подходит к концу. Но что я мог поделать? Выпрыгнуть перед ним на автостраду и попросить подвезти до севера? Все, чего бы я добился, так это состояния размазанности по дорожному полотну.

    Глупо... как все бесконечно глупо! Каждые двое суток, я выхожу к этому, проклятому богом, мотелю. Каждые двое суток. Не больше и не меньше. Я всегда иду на север, трасса прямая, без поворотов и ответвлений, но каждый раз я снова оказываюсь здесь. Только разбитый сварщик на пороге, все больше и больше покрывается ржавчиной.

    Разумеется, я знаю, что выбраться отсюда можно либо на машине, либо мертвым, но машины в ближайшее время не предвидится. Так что выбор, в смысле планов на будущее, у меня невелик.

    Я не сразу заметил танки, когда они выехали из тумана. Смотрел на юг, а они появились с севера. С СЕВЕРА? Я опешил от такой мысли. Этого не может быть! Никто не может быть настолько туп, чтобы ехать на юг. Даже военные, какими бы болванами, они не выглядели в народных анекдотах.

  Колонна шла на полном ходу. Километров восемьдесят. Стальные чудища, обвешанные кубиками активной брони, маркированные эмблемами внутренней обороны. Я было решил, что сплю и это мне снится, но вибрации от царапающих асфальт гусениц убедили меня в обратном. Слишком чёткие для сна.

    Замыкающей в колонне ехала БМД совершенно дикой модификации. На парадах таких я никогда не видел, а уж в этом я знаю толк. Никогда ни одного не пропускал. БМД, как будто почувствовала, что я о ней думаю, и сбросила скорость, подъезжая ко мне. Из люка высунулся солдат в противогазе с нарисованными красными клыками.

  - Эй, гражданский, подвезти? - спросил он.

  - Вы не в ту сторону едете, - ответил я. Он махнул рукой и скрылся в чреве машины.

  - Солдат! - закричал я, - Не в ту сторону едете. НЕ В ТУ СТОРОНУ!!!

  Ответом мне была тишина и удаляющийся вой танковых турбин.

    Дорожные банды никогда не трогали грузовики, потому что мстить за них всегда прилетали вертолеты и поливали напалмом всех, кого могли найти, а найти они могли кого угодно.

    Меня оставили на закуску.

    Что-то тяжелое, прилетело мне в затылок, когда я отбегал от попавшей в западню машины. Счастливый билет обернулся приглашением на пир мутантов в качестве специального блюда. Огонь бесновался в попытке облизать небеса.

    Мутанты, ублюдки из подземелий, они тоже хотели жить, они как крысы, первыми прочувствовав ситуацию, начали исход. Как далеко отплывет от тонущего корабля крыса? Ровно на то расстояние, до которого обессиленными добираются, захлебываясь в воде, люди, чтобы на них, беззащитных, крысы смогли броситься. Чтобы плыть дальше на этом мясном островке. Два в одном: плавсредство и обед. Крысы тоже хотят жить, как и все мы.

    Они подожгли какое-то придорожное здание: забегаловку или мотель. Из громадного костра в ночь летели тысячи остервенелых искр. Обезумевшие мутанты, обожравшись алкоголя и медикаментов, пускали слюни и дико кричали, отплясывая в языческом хороводе вокруг беснующегося пламени.

    Я заворожено наблюдал за происходящим действом. Сидел, прислонившись к дереву, даже не связанный, и не мог оторвать взгляда от костра. Для себя я уже решил: финал близок, и это лишило меня всех сил, оставив только апатичную тупость.

    Еще, как назло, ни одной машины. Да даже если бы и были, то не остановились бы помочь. Что же делать? Что. Же. Делать?!! Какая теперь, к черту, разница! Хотя, умереть в окружении удолбаных в хламину мутантов как-то приятней, чем в старости, лёжа на кровати и ходя под себя. Да? Нет? Черт, не знаю!

    Сначала я не понял, что происходит, а когда понял - испугался еще больше, чем был напуган. Со стороны автострады, громовыми раскатами звучали выстрелы. Мутанты падали, обливаясь черной, в свете костра, кровью. Упал последний, и наступила тишина, нарушаемая только треском костра и звуком удаляющихся шагов.

    Все дело в том, что я опоздал на автобус.

    Мы гнали по трассе на предельной скорости. Водила матерился и безуспешно крутил ручку приемника, но ничего, кроме помех, радио не ловило. Я курил в окошко и втихаря радовался неожиданно свалившейся удаче.

    Обычно дорога меня усыпляла: уходящее вдаль полотно, убаюкивающее покачивание и мерный рокот двигателя - от всего этого безбожно хотелось закрыть глаза и умиротворенно похрапывать. Но не в этот раз. Я прокручивал в голове события последних дней и никак не мог поверить, что это действительно случилось. Все-таки не каждый день мегаполис в полном составе бросает всё, с таким трудом нажитое. Никаких вещей. Только одежда, документы и деньги, в надежде, что они когда-нибудь пригодятся.

    Когда я покидал город, центральный район уже метров на десять ушел под землю. Улицы заливали нечистоты из порванных труб. Светофоры на въездных воротах горели чумным чёрным цветом.

    Аэропорт, железнодорожный вокзал, участки гражданской обороны, магистраты - всё это солдаты взорвали еще в первый день. Затем они погрузились в пузатые транспортники и скрылись от греха подальше. Простым смертным осталось только пользоваться личным автотранспортом и муниципальными автобусами. Личного авто у меня не было, а на автобус, в силу каких-то причин, я не попал. А ведь все знают, что отсюда можно выбраться либо на машине, либо мертвым. И сейчас я еду, именно на машине. Значит, я обязательно выберусь. Не так ли?

  Над нами с ревом пронеслось звено истребителей. Я обернулся и увидел, как с направляющих под крыльями срываются ракеты, и белыми стрелами вонзаются в землю, где-то на юге. Они скрылись. А через полчаса один из них вернулся, неуверенно покачиваясь в потоках воздуха и марая небо черным шлейфом дыма.

  Самолет обогнал нас и, ярко вспыхнув, врезался в дорогу, в ста метрах перед нами. У нас была слишком большая скорость. Мы бы все равно не успели затормозить, но водила все-таки попытался. Машина протаранила осколки истребителя и, вылетев на обочину, окончательно остановилась.

  - Погнали! - крикнул я, - такие дела творятся, надо уезжать как можно быстрее.

  - У меня руки дрожат, - сказал водила. Я присмотрелся, действительно, его била крупная дрожь. Но ведь это не повод, чтобы не ехать!

  Я не успел ничего сказать. В лобовое стекло влетела бутылка с коктейлем Молотова. За ней в открытое окно со стороны водителя последовала вторая. Его объяло пламенем. Водила кричал и бился в машине, а я уже бежал подальше со всей доступной мне скоростью. Но видимо недостаточно быстро. Что-то тяжелое ударило меня в затылок.

  Я нашел его через два дня. Узнал его по противогазу с красными клыками. Солдат уже закоченел. Он был как будто разрублен напополам огромным мечом, но мечей такого размере в природе не могло существовать. Рядом лежали техники, тоже разрубленные. Неподалеку возвышалась груда раскуроченного металла, в котором я с трудом узнал ту БДМ странной модификации.

  А где танки, они же ехали вместе? Никаких следов. Как будто их и не существовало. Я поднял с земли автомат. Руки обожгло холодом, но я не обратил на это внимания. Автомат выглядел так, будто из него после последней чистки не сделали ни одного выстрела. Я проверил рожок, все патроны на месте.

  Я еще раз оглядел побоище. Эх, солдат, говорил же я тебе, что не в ту сторону ты едешь...

  Я побрел дальше на север. Наступал вечер.

  Уже около получаса в воздухе витал запах костра. В нём было нечто такое, едва уловимое, и, до боли, знакомое, но что именно я никак не мог вспомнить.

  Наконец, я увидел, что горело. Горел тот самый мотель, к которому я уже столько раз выходил. В котором я уже столько раз ночевал и собирался. Теперь он горел.

  Я подошел поближе. Вокруг полыхающего здания водили хоровод черные тени. Всюду слышались крики, смех и дикие вопли. Ублюдки сожгли мой мотель. Меня охватила ярость.

  Я сел на колено и, подняв автомат к плечу, начал стрелять.

  Последний урод упал, и я вспомнил, чем мне был знаком запах этого костра. Автомат выпал из моих, вдруг обессилевших, рук. Окружающее размылось, будто я начал смотреть через мутное стекло.

  Я пошел дальше, ничего больше не замечая, кроме стука крови в затылке.

  Не знаю, сколько ещё прошло времени прежде чем я, в конец обессилевший, свалился на обочину.

  Я лежал на спине, вентилируя легкие табачным дымом, и отрешенно наблюдал за затянутым облаками, ночным небом, когда по нему пронеслась комета. Потом на юге взошло солнце. Совсем ненадолго. Выскочило и тут же скрылось, напоминая о себе только закатным заревом пожаров. А потом пошел дождь. На землю посыпались крупные, тёплые капли ливня ,и убаюканный его размеренным ритмом, я уснул.

  Первое, что я почувствовал - это холод. Совершенно нестерпимый холод. Но проснулся я не из-за него. По автостраде ехала машина. Ехала со стороны юга. Я пригляделся и опешил, это был тот самый автомобиль, на котором я выбрался из города. Обгоревший и помятый, но это был точно он. За рулем сидел тот самый водила, и даже издалека было заметно, что он мертв. Давно и навсегда.

  Они приблизились. Обиженно взвизгнули тормоза, и машина остановилась возле меня.

  - Подвезти? - спросил водила, ухмыляясь.

  - А доеду? - вместо ответа спросил я, отодрав от земли примерзший за ночь плащ.

  - Ты же знаешь, что отсюда можно выбраться либо на машине, либо мертвым. Это вот машина, а я как ты уже заметил, абсолютно мертвый, так что шансы довольно велики.

  Я сел на обгоревшее сиденье, захлопнул покорёженную дверь, и мы погнали.

   Мы ехали на север.