|
В густом лесу легче дышится, чем в городе, даже в селе - здесь воздух чище,
как будто иной мир. Мужчина аккуратно перепрыгнул с кочки на кочку и
остановился, чтоб отдохнуть. У него - коротко подстриженные черные волосы,
покрытые сединой у висков, сетка глубоких морщин под глазами и у рта, как будто
привык больше хмуриться, чем улыбаться, глаза с тяжелым взглядом, уверенные
движения. Если бы вы встретили его на главной площади в ярмарочный день, то
совсем бы не отличили от других.
Он перешел на другой берег реки через поваленное дерево и хотел уже
обернуться, но покачал головой - дал себе обещание не смотреть назад. Глотнув
воды из фляги, мужчина поправил перевязь с мечом и пошел дальше. Желтые, красные
листья падали с ветвей и покрывали узкую тропу разноцветным ковром. Замерев,
человек стал осматривать все вокруг, как будто видел впервые и впервые понимал,
что в его жизни, полной боли и разочарования, есть такие чудеса, как великолепие
лесной природы в момент гибели. 'Почему же смерть не может быть столь
прекрасной?' Шорох под ногами, свист ветра - музыка, которая дарит покой.
Странник закрыл глаза, вслушиваясь в окружающие его звуки, но крик о помощи
вновь заставил вынырнуть в жестокую реальность. 'Кто-то заблудился в болоте?' Не
раздумывая, он обернулся и поспешил на зов. Ветки цеплялись за кожаную куртку и
штаны из плотной ткани, стараясь замедлить бег. Перебежав на другой берег,
мужчина поднырнул под ветвь низкорослого дерева и увидел мальчика, завязшего по
плечи в болоте. Добравшись до него, странник достал из походного мешка веревку,
опоясался одним концом, а другой кинул подростку. Тот пытался схватиться за нее
одной рукой, но ничего не получалось.
Мужчина закричал:
- Не барахтайся! Обеими руками берись!
В ответ мальчик вытащил из вязкой жижи культю вместо второй руки.
Выругавшись про себя, странник потянул конец веревки к себе, привязал за
близлежащее дерево и стал аккуратно подбираться к тонущему человеку. Взяв за
плечи, он потащил его к твердой поверхности. На вид спасенному было
один пустой и два красных цикла (1).
Его волосы слипшимся серым комком упали на грязное узкое лицо, а к худому телу
прилипла порванная одежда. Подросток усталым взглядом оглянулся вокруг, а
мужчина произнес:
- Все в порядке?
- ...Да.
- Как зовут?
- ...Кирдджали. - Мальчик вытер лицо грязным рукавом и посмотрел на
собеседника. - А вас?
- Как хочешь можешь звать.
Немного задумавшись, Кирд прошептал:
- Вечный странник, согласен?
Человек удивленно приподнял бровь, но все же кивнул головой и,
придерживая подростка, пошел в сторону реки. Зловонные испарения мутным туманом
поднимались к верхушкам искривленных черных деревьев. Казалось, сумасшедший
демиург провел черту, которая отделила мертвое болото от живого леса. Когда-то
здесь произошла битва между дикими племенами. Одними из них были мауэйцы -
творения природы: низкорослые с большими глазами и широкими ушами, покрытые
шерстью, а другими были корезы - создания Безумца: голая сморщенная кожа, узкие
глаза, приплюснутый нос и исковерканное тело. Оба племени славились шаманами,
которые управляли противоположными типами магии. Их
столкновение привело к возникновению реки Отверженных, находящейся на границе
смерти и жизни (2). Вечный странник пришел сюда в
надежде найти ответы на свои вопросы, но вот что здесь делал Кирд? Он посмотрел
на мальчика и произнес:
- Что ты делал в Корезком болоте?
- Живу я здесь.
- Где?
- В Майуриском лесу, если вдоль реки пройти, то далее село будет на пять
домов - там я и живу. Мне красной травы для зелья не хватало, вот и решил за ней
сходить.
- Красной травы?
Кирд спотыкнулся и чуть было не упал, но Странник смог его удержать.
- Почему ты один пошел?
- Нет у меня никого - умерли все.
Мужчина передернул плечами от спокойного тона мальчика и спросил:
- Соседи?
- Тоже нет.
- Никого нет?
- Да.
Замерев, Вечный странник удивленно взглянул на Кирда.
- Как же ты живешь - один?
- Так и живу.
- ...Хочешь, помогу добраться до города?
Кирд задумался, а затем кивнул головой.
- Да.
Через некоторое время они вышли на лесную опушку, покрытую не по сезону
густой зеленной травой. Кирд, не обращая на это никакого внимания, повел своего
спутника дальше и вывел к селу. Крыши трех домов обвалились - они смотрели на
мир пустыми глазницами окон. По центральной деревенской улице гулял только
ветер, поднимая с земли грязную листву, как будто смеясь над тем, что не смогло
бороться со временем. Только один дом, уместившийся близ воды, казался жилым.
Как раз к нему и направился Кирд вместе со спутником. Войдя в хату, мальчик
подбежал к печи и вытащил оттуда котелок, собираясь пойти за водой. Странник
предложил свою помощь, но Кирд отрицательно качнул головой и произнес:
- Тебе нельзя.
После чего быстро вышел, оставив мужчину наедине с самим собой. Половицы
скрипели под ногами, воздух наполнял запах сушеных трав, навевая тоску о
прошлом. Паутина висела по углам, пыль стелилась по полу, столу и скамье,
создавая впечатление, что здесь уже некоторое время никто не жил. От раздумий
его отвлек ветер, который резко распахнул дверь и ворвался внутрь. Вместе с ним,
как будто бы влетел шепот реки, деревьев - потусторонний шепот. Странник тряхнул
головой, стараясь избавиться от чувства, что за ним кто-то следит. Зачем он сюда
пришел? Что хотел узнать - прощен ли? Он сел на скрипучую скамью и закрыл лицо
руками. 'Я не виноват, но тогда что меня гонит вперед, не позволяя остановиться
и отдохнуть?' Что, как не чувство вины. 'Богиня смерти - Эребус, я выполнял то,
что должен! Так почему вы не позволяете моей душе найти успокоения! Неужто вы
предали меня?'
Кирд вошел в комнату, отвлекая Странника от раздумий. Поставив котелок на
пол, мальчик произнес:
- Поможешь разжечь печь?
Скинув рюкзак, бывший жрец достал огниво.
- Сколько ты уже в Майуриском лесу живешь?
- Цикл Пустой луны уже, а что?
- Твое лицо мне знакомо.
Кирд зло усмехнулся.
- Все может быть.
Яркое пламя лизнуло пальцы Странника, который поднял голову и хмуро
посмотрел на подростка.
- В жизни случаются разные чудеса, Вечный странник. Разве ты так не
считаешь?
- Нет. - Поднявшись с колен, он подошел к столу и выложил еду. - Давай
есть, завтра нам рано вставать, чтоб до воцарения Желтой луны ты собрал свои
вещи, и мы покинули лес.
- Не беспокойся - нет у меня вещей.
Странник обернулся и посмотрел на Кирда, который уже поставил котелок на
огонь и помешивал деревянной узловатой, как рука, палкой густое бордовое варево.
Страх заставил кожу покрыться ледяной коркой. Почему ему страшно? Захотелось
забрать назад свое предложение помочь, что не в правилах жреца Сумрака: если
жрец, что-то обещает, то должен это выполнить, даже если ценой тому будет
смерть. Но, то существо, кем он был, давно погибло, оставив после себя пепел от
былого огня веры. Тень, которую нес за собой и покрывал головы неверующих, сама
покинула его, подставив под жалящие лучи соперницы Сероликой луны - Желтой.
Сможет ли он восстать из праха, подобно древнему герою - созданию самой Тьмы -
Калгураду? Если есть страх, то нет - это означает окончательное падение.
- Что с тобой, Странник? О чем задумался?
Бывший жрец тряхнул головой и оглянулся. Оказывается за то время, пока он
плутал в рваных облаках, Кирд уже успел наполнить кружки горячим светло-красным
напитком. На невысказанный вопрос Странника, мальчик ответил:
- Поможет успокоить светлых духов, блуждающих в твоей душе. Не бойся - не
отрава.
В доказательство он сделал большой глоток и потянулся за серой хлебной
лепешкой. Странник понюхал отвар - запах пощекотал ноздри и втянулся тонкой
белой струйкой в нос. Странно, он напомнил ему детство, проведенное в стенах
Черной пирамиды - знаменитой обители Наук, из выпускников которых выбирали
будущих жрецов Сумрака. Ветхие книги, согнутые старостью Учителя помогли ему
заполнить пустоту в сознание, но не в сердце. Желания Знать и Верить закрыли
собой желание увидеть Кровных, познать душевную теплоту - греховные мысли,
которые искоренялись из смертных веками. Странник испил напиток и потянулся за
валяным мясом, но перед глазами начало двоиться. Что-то было не так! Он
оглянулся на Кирда, но тот начал истаивать, до слуха едва доносился его Зов. Так
звать могли только Кровные, но этого не может быть. Странник попытался встать и
тут же упал, свалив скамью и подняв в воздух серое облако пыли. Горько-сладкий
привкус на языке, отпечатанный в памяти Учителем, и знакомый запах отвара,
наконец, позволил осознать, что он выпил - зелье Пути
(3), разрешенное только Высшим жрецам. Только они
могли погружаться в Мир Грез и возвращаться обратно в свои бренные тела.
Странник хотел что-то произнести, но тело онемело - он не был готов! Перед тем,
как ступить на тропу Мертвых, в его голове пронеслось - откуда Кирд догадался о
воде Призраков?
Человек втянул холодный воздух и оглянулся вокруг - он помнил этот дом,
принадлежавший Кирду. Только здесь царило разрушение: скамья разрублена и
обгорела, так же как и стол, посуда разбита, одежда превращена в тряпье. Более
всего удивили лужи крови, светящиеся серебристым сиянием, да тот шепот, который
он слышал, когда был в Мире Боли, только в него вливались стоны, крики о помощи,
но сильнее всего Зов. Он заставил выйти его из помещения на улицу и повел к реке
Отверженных. Обернувшись, Странник увидел дома, охваченные огнем, призрачные
фигуры, выбегающие на улицу и погибающие под ударами изогнутых мечей, похожих на
орудие Эребус - Жатвенная коса. Он, наконец, вспомнил это село, как сказал Кирд
- село на пять хат. Оно было одним из пристанищ верующих в бога Солнца, так они
называли Желтую луну. Отряду жрецов приказали очистить мир от скверны и не
жалеть никого: ни детей, ни женщин - ведь погибнув, они предстанут под очи
Эребус, которую рад видеть любой смертный. Он вспомнил, как тогда азарт впился в
кровь, одурманил голову. Зов резанул по сердцу, памяти, как остро наточенный
кинжал и заставил продолжить путь к реке. Опустив ноги в воду, Странник
оглянулся вокруг в поисках того, кто его звал. Перед ним стоял Кирд, столь же
призрачный как те фигуры в деревне.
- Вспомнил?
Вопрос раздался в его голове подобно свисту флотты, названную простым
людом флейтой. Он кивнул, а Кирд подошел ближе. Его ноги касались туманной глади
воды, но он не тонул.
- Мой бог - истинный бог - Сайнор призвал меня, чтоб помочь тебе стать
тем, кого так бояться Высшие и чье имя будут помнить в веках. Я выбрал реку
Отверженных и призвал тебя сюда только потому, что это единственное место, где
мой дух может вновь обрести плоть.
Странник тряхнул головой, которая отозвалась еще большим свистом.
- Бред. Кирд, кто ты?
Мальчик так же, как прежде, зло усмехнулся и произнес:
- Тот, кого ты убил. Разве не помнишь?
В сознание ворвались воспоминания о женском крике, плаче ребенка и
загнанном взгляде зверька, готового на все, чтобы защитить свою семью - взгляде
Кирда. Бывший жрец вспомнил запах гари, бешеный стук сердца и внутренний протест
на убийство этого мальчика, этой семьи. Почему? Тогда он думал - магия
противников, а сейчас понял все. Мир Грез не способен лгать. Зов Кровных был
подсказкой. Свист прекратился, осталась тишина, боль в сердце, да серые глаза
убитого им - его родного брата. Кирдджали - надежда на новый путь.
- Ты помнишь свое имя, Вечный странник? Не то, которое тебе дали Учителя,
а свое Истинное имя?
Странник качнул головой - знал, что надо вспомнить, но не мог. Он просто
смотрел на склоненную голову Кирда, пытаясь усмирить вырывающуюся из оков
Сумрака душу.
- Я ненавидел тебя, брат - тогда, когда ты пришел убивать, нести Тень -
так, по-моему, назвали убийство твои Учителя и Высшие. Ненавидел за то, что
оказался слабее, ненавидел за то, что Рамгуджали - наша сестра - несмотря ни на
что любила тебя и поэтому простила.
Странник стиснул зубы, чтоб не поддаться отчаянию. Крик девочки рвал
душу, не позволяя забыть. Рамгуджали - любовь сущего.
- Но учения Сайнора говорили, что ненависть, желания мести разрушает
сущность человека, делая победу Эребус легкой. Но я надеюсь, что смогу простить,
ведь ты - единственная оставшаяся в живых скрижаль
(4), способная повергнуть Тьму в бегство.
Кирд поднял голову и посмотрел на брата, затем взял за руку. Не хватало
воздуха, прикосновение обожгло льдом, а взгляд - затаенной болью. Простит ли он
себя за смерть семьи? Простишь ли, Странник? Хотелось повернуть все вспять, но
это не было под силу даже Высшим, что говорить о простых жрецах Сумрака.
- Смотри, Вечный странник. Смотри на то, что было, что прошло.
Поверхность воды стала светлее - она, казалось, затягивала внутрь. Он
видел женщину, чувствовал страх за ребенка, ощущал тяжесть отчаяния и маленький
проблеск веры. Он слышал скрежет открывающихся засовов, стук сапог и грубый
смех, чувствовал растущее внутри желание бороться за сына. Цепи сковывают
запястья. Ребенок плачет. Удар по лицу, кровь во рту, звериное желание убить
своего врага и отчаяние. Маленькая детская ручка, вырвавшаяся из плена тряпок,
испуганный крик, ругань мужчины и темнота, а в сердце вера. Сбитые ноги, счастье
свободы, желание бороться, боль потери и вера. Тепло объятий, тихий шепот,
нежность взгляда и вера в будущее.
- Теперь ты понял, как тебя зовут, Странник?
Азрумджали - вера в будущее. 'Я не хочу! Я не верю!'
- Теперь только ты сможешь начать борьбу. Ты не орудие, которое
восхваляет Смерть - ты человек, восхваляющий жизнь.
Почему он покинул служение Эребус? Почему пустился в странствия? Способен
ли он победить Тьму?
- Не сомневайся, не ищи ответов, верь! Ведь с тобой пойдем мы - надежда и
любовь.
Кирд отстранился от Азрума и последний раз взглянул ему в глаза. Губы
прошептали: 'Верь' и наступила темнота.
Мужчина зашелся в кашле и несмело приоткрыл глаза. Луч Желтой луны, нет,
Солнца заставил зажмуриться. Чувствуя слабость во всем теле, человек сел и вновь
открыл глаза. Он оказался посреди лесной опушки - села не было. Лишь вдали
блестели бока серебряной реки Отверженных. Арзум-Странник усмехнулся и встал на
ноги, затем спустился к воде и склонился перед ней в поклоне. Он не нашел здесь
ответов, но нашел веру и теперь благодарил за это реку - грань между жизнью и
смертью. Тяжело вздохнув, Арзум посмотрел вдаль. Боль осталась, но она затаилась
в уголках улыбающихся губ и глаз. Ну что ж - в путь! Дорога будет трудной,
только вера поможет ему.
(1).
Цикл Пустой луны - десять лет;
Цикл красной луны - один год.
Подробнее -
"Образование мира".
(2).
Нет точных данных об этих племенах, только легенды.
Предполагается, что мауэйские шаманы обладали магией жизни, а корезские - магией
смерти. Столкновение двух противоположностей и породило реку Отверженных,
существующей в Мире Боли и в Мире Грез.
Фарг - жрец Тени Эребус.
(3).
Самое коварное и самое опасное зелье, которое используется
в нашей практике - зелье Пути. Раз воспользовавшись им, вы уже не сможете жить
нормально.
Состав зелья:
1. Вода Призраков;
2. Красная трава;
3. Лепестки черного лотоса;
Лагург - Высший жрец Эребус.
Сон или медитация - соприкосновение с Миром Грез,
но не полное погружение в него, не путайте с зельем.
Фарг - жрец Тени Эребус.
(4).
Пророчества о скрижалях очень распространенно среди
еретиков - поклонников бога-солнца Сайнора. Скрижали понимаются ими, как дело
божье, а письмена, начертанные на них - слово божье.
Таргег - жрец Сумрака Эребус.
Тот же мир -
"Калгурад".
©
Ахматова
Лариса Владимировна
|
|
|
