Керн брел по обочине старой, разбитой колесами телег дороги. Желтые высохшие стебли трав обламывались под его сапогами, чертополох цеплялся за край серого плаща. В наступающих сумерках громко стрекотали кузнечики.

   Впереди показалась деревня: невысокие домики, наскоро сколоченные сараи, изгороди из трех жердей, ратуша - единственная двухэтажная постройка в округе. Чуть на отшибе стояло приземистое здание трактира - двое крестьян на пороге следили за полетом ласточек, пытаясь угадать погоду на завтра. Заметив чужака, они оборвали свой разговор на полуслове. Керн поприветствовал их кивком головы и вошел внутрь.

   В трактире было душно, от сидящих у стойки хмурых мужчин резко несло потом. Керн сел в уголке, вытянул усталые ноги.

  - Эй, хозяин! Есть у тебя чего для утомленного путника?

   Трактирщик смерил его внимательным взглядом, будто прикидывая, сколько чужак сможет заплатить. Отметил поношенную одежду, запыленные сапоги, отсутствие оружия.

   Керн вытащил из сумки горсть медяков и демонстративно положил на стол. Толстяк трактирщик расплылся в улыбке, сгребая монеты.

  - Марта! Принеси пива из погреба. Того, получше... И ветчины нарежь доброму страннику. Пошевеливайся, хватит мух считать!

   Рыжеволосая пухленькая девица, метнув в трактирщика гневный взгляд, стала спускаться в погреб. Керн, ожидая пиво и ветчину, снял фетровую шляпу, положил рядом с собой на скамью. Провел рукой по спутанным волосам, достигавшим до плеч. С виду он больше всего походил на одного из тех неприкаянных бродяг, что шатаются по белу свету, перебиваясь случайными заработками и мелким воровством.

  - Держи! - трактирщик лично поставил перед Керном кружку пива и тарелку с мясом. - А если вздумаешь что-то здесь красть - знай, разговор короткий будет. Вон Мерк позавчера спьяну в погреб сунулся - до сих пор кровью ссыт.

   Парни за стойкой заржали, а один из них - здоровяк на две головы выше трактирщика - болезненно скривился и сплюнул на земляной пол.

  - Если б ты меня кочергой не двинул, твоего кабака уже б и не стояло... - проворчал он, растирая плевок носком ботинка.

  - Ну что, уяснил? - прошептал на ухо Керну трактирщик.

  - Я понял, - спокойно ответил Керн, пригубливая пиво. - А нет ли у вас комнаты свободной, переночевать?

  - Нет, комнаты нет. Зато во дворе есть чудный стог сена. Замечательно выспишься, тем более, что дождя не предвидится. И всего-то за две монеты...

  - Хорошо.

   Керн быстро покончил с ужином и вышел во двор - искать хваленый стог сена. В своих странствиях ему чаще всего приходилось ночевать прямо на земле, просыпаясь от предрассветного холода. Он устроил себе постель и лежал, вдыхая терпкий запах трав, смотрел в небо, на котором уже начали проступать звезды. Керн уже задремал, когда его разбудило сдавленное ругательство. Он приподнялся и посмотрел вниз - Мерк пытался отлить, бормоча под нос проклятия.

  - Мерк? - Керн спрыгнул со стога.

  - Какого хрена тебе нужно?

   Керн выкопал из сена свою сумку, нашел в ней небольшой бумажный сверток и протянул Мерку.

  - Возьми. Это трава, называется 'медвежьи ушки'. Завари в кипятке и пей четыре-пять раз в день. Должно помочь.

  - Ты что, доктор, Хаос тебя побери? - Мерк недоверчиво понюхал сверток.

  - Ну да.

  - Ладно. Но если ты мне какую дрянь дал - голову оторву и в нужник заброшу!

  - Конечно, - улыбнулся Керн.

   Половину следующего дня Керн провалялся, ничего не делая. К вечеру, когда стало прохладней, он отправился бродить по окрестностям, хотя всюду было одно и то же - выжженная солнцем степь. А когда вернулся, его уже поджидали, двое - человек лет тридцати и старик. На куртке молодого блестел двойной треугольник, знак старейшины, а многочисленные бусы и браслеты старика не оставляли сомнения, что тот - деревенский колдун.

  - Вечер добрый, - поздоровался Керн.

  - Приветствую, - бормотнул старейшина. - Откуда будешь?

  - Ну, когда-то я жил в столице, учился. А сейчас просто хожу от одной деревни к другой, уже лет шесть.

  - Лекарь?

  - Да.

  - Тут лекарь не нужен, - вмешался колдун. - До сих пор прекрасно без тебя справлялись. Так что иди-ка ты своей дорогой...

  - Я бы хотел отдохнуть пару дней.

   Старейшина хмуро кивнул, колдун хотел было возразить, но промолчал, только теребил костяные бусы. Керн посмотрел на скрюченные пальцы колдуна с распухшими суставами и нерешительно предложил:

  - Господин, у меня тут красный перец с островов. Вы же знаете, хорошее средство, когда кости болят, если его смешать с гусиным жиром...

  - Что думаешь, я дурней тебя? - зло вскрикнул колдун. - О себе позаботиться не могу?!

  - Нет, что вы, господин. Просто... перец же здесь не растет. Возьмите, сделайте мне одолжение.

   Колдун, подумав, взял предложенное лекарство, сказал нехотя:

  - Ладно, побудь пару дней.

   Керн почтительно наклонил голову.

   Весть о приезжем лекаре распостранилась в мгновение. Также быстро все узнали и о том, что на второй день Мерк подарил чужаку самолично выкованный топор - в благодарность за удачное лечение. Поэтому на третий день к нему то и дело пробирались люди, которым не помогли снадобья колдуна. Дед с лишаем, лихорадящий мальчик, девица, подхватившая дурную болезнь от проезжавшего наемника. Вечером, когда Керн уже собрался уезжать, пришел старейшина, попросил взглянуть на его любимую лошадь. Животное занемогло невесть от чего, и если Керн сможет его вылечить, то, так и быть, может жить в деревне, сколько пожелает.

   Лечение скакуна прошло успешно. Так Керн остался в деревне на неопределенный срок. Жители скоро привыкли к нему, казалось этот странный чужак всегда здесь жил, бродил по окрестностям в неизменном сером плаще и надвинутой по самые глаза шляпе, собирая травы и коренья. В таверне все знали, что место в углу принадлежит доктору, и никто не покушался сесть на его лавку, даже если Керн запаздывал.

   Однажды вечером Керн вместе с парочкой крестьян коротал время в трактире. На стол тихо ложились потрепанные карты. Тяжелый жаркий воздух, казалось, сгустился не давая думать - Керн, который обычно легко запоминал вышедшие карты, был на удивление рассеян, впрочем, и остальные то и дело пропускали взятки.

  - А козыри-то кто теперь? - спросил Мерк, сонно обмахиваясь карточным веером.

  - Бубны...

  - Врешь, трефы!

   Выяснилось, что никто толком не помнит козырной масти, крестьяне лениво переругивались, игнорируя призывы Керна пересдать и начать заново. Спор их прервало лошадиное ржание и стук копыт во дворе. Мгновением позже дверь таверны распахнулась от удара ногой и внутрь ворвались солдаты, человек двенадцать. Грязные, запыленные, в рваной одежде. У некоторых на мундирах были заметны пятна крови.

  - Доктора! Быстро! - заорал один из них, с серебряными нашивками адьютанта на рукавах.

  - Я доктор, - выступил вперед Керн.

   Адьютант кивнул и приказал внести раненого. Смахнул кружки и карты со стола, куда четверо солдат положили завернутого в одеяло человека. Керн подумал, что это должно быть их командир - никто не стал бы возиться с простым наемником. Раненый еле слышно застонал, дыхание его было частым и прерывистым, к потному лбу прилипла прядь темных волос. Беднягу лихорадило.

   Керн осторожно приподнял одеяло - больной затрясся от холода, невзирая на жару.

  - Потерпите, я должен посмотреть, - сказал Керн.

  - Нога...

   Левая нога была рассечена от голени до бедра. Края раны разошлись, выпирала сломанная кость. Кровь почти не текла - срез покрылся сероватым налетом.

  - Его ударил дарк, - утвердительно сказал Керн. - Причем использовал яд. Это хорошо.

  - Хорошо?

  - Ну, иначе он бы уже умер от потери крови. А яд сохраняет рану, правда, причиняя жуткие страдания через шесть часов после ранения.

  - Прошло от силы четыре, - сказал адьютант.

   Крестьяне переглянулись - это значило, что дарки совсем рядом.

  - Так. Нужно заставить его выпить это, - Керн достал из сумки небольшую бутылочку темного стекла. - И зажгите побольше свечей.

   Адьютант не без труда заставил начальника проглотить густую, пахнущую полынной горечью жидкость.

   Керн стянул с раненого сапог, обрезал штанину и щедро полил рану лучшей самогонкой трактирщика. Подержал нож над огнем и начал счищать серый налет. Хлынула кровь.

  - Ему не больно? - содрогнувшись, спросил адьютант.

  - Нет, даже наоборот. Я дал ему наркотик - один из тех, что используют дарки. Сейчас он далеко от нас, в розовых садах или на берегу океана... Мне нужно чистое полотно. И нитки, будем зашивать рану.

   Керн соединил края сломанной кости, начал накладывать аккуратные стежки. Крестьяне и солдаты внимательно следили за его неспешными точными движениями.

  - Кость к кости, кровь к крови... - бормотал адьютант.

   Когда Керн уже заканчивал со швами, появился колдун. Взглянув на рану, осенил беднягу командира защищающим знаком и отошел.

   Керн осторожно примотал к ноге раненого две небольшие дощечки - чтобы кость не сдвинулась.

  - Все, - сказал он, вытирая окровавленные руки. - Теперь мы можем только ждать и надеяться, что не начнется заражение, и что он переживет действие яда.

  - Ты же почистил рану?

  - Да. Но некоторое количество отравы все равно попало в кровь. Надеюсь, он выживет: продержаться нужно всего лишь несколько часов. Если он будет жив этим утром - от этой раны уже не умрет.

   Адьютант устало сел на лавку рядом со столом, где лежал его командир.

  - А ты не можешь дать ему еще этого твоего... средства?

   Керн покачал головой:

  - У меня больше не осталось. Да и действует оно недолго.

  - Я слышал, что дарки иногда используют яд. Они специально наносят несмертельные раны. После боя те, кого отравили, кричат и катаются по земле, раздирают свою плоть, вырывают глаза. А дарки считают это удачной шуткой... Ублюдки.

  - Они придут сюда, - прошептал трактирщик. - И убьют нас всех. Из-за вас! Вы их привели!

   Адьютант выразительно положил руку на эфес меча и трактирщик умолк.

  - Они напали на нас из-за золота - мы везли налоговые сборы, - вздохнул солдат. - Теперь добыча у них... Боюсь, это нам придется догонять дарков.

  - Если только они не едут за вами, обдумывая, как вас пытать. Эти твари легче отступятся от золота, чем от убийства, - сказал трактирщик.

  - Тогда мы должны подготовиться к их приходу, - адьютант пожал плечами. - Их всего двое. Они выиграли бой только благодаря внезапности нападения.

  Трактирщик покачал головой:

  - Видно, вы недавно на этой стороне. Они вдвоем всю деревню перережут и пять таких отрядов, как ваш. Лучше будет, если вы уйдете. Дарки редко нападают на мирных людей. Вашего командира мы спрячем...

  - Нет, - резко оборвал его адьютант. - Мы можем сопротивляться, и мы будем сопротивляться.

   Солдаты действительно начали приготовления. Некоторые забрались на крышу с арбалетами, другие спрятали лошадей за сараем, чтобы напасть с фланга.

   Колдун зажег от свечи веточку сухого вереска, бросил ее в сторону севера, туда, где у подножия Серых Гор стояли города дарков. Где жили, умирали и сходили с ума эти странные существа, приумножающие Хаос каждым своим движением. Одни считали их проклятыми, другие говорили, что дарки и есть проклятие, посланное несчастному миру.

  - Как будто мало нам бед, - пробормотал он, наматывая на кулак бусы из черных и красных камешков. - Засуха, неурожай, а теперь еще и дарки...

   Керн оставался рядом с раненым. Яд уже начал действовать - бедняга корчился на столе, губы жутковато посинели. Керн взял больного за руку и тот крепко вцепился в его ладонь.

   Дарки прибыли тихо и неожиданно. Они ехали не по дороге, а полями, и первым делом наткнулись на спрятавшихся за сараем конников. Арбалетчики на крыше не стреляли, боясь попасть в своих. Лошадиное ржание, скрежет металла о металл, крик боли.

   Керн рванулся к выходу, но раненый крепко держал его за руку.

  - Пусти... пусти... - больной чуть не упал со стола, но Керна не отпустил.

   Марта тихонько плакала, забившись в угол.

   Было слышно, как наконец-то выпущенные стрелы ударяются о сталь. Кто-то тяжело упал с крыши.

  - Ну отпусти, не бойся, я не уйду... - Керн с трудом расжимал побелевшие от усилия пальцы больного.

   Дверь трактира от удара сорвалась с петель. Какой-то солдат свалился на пороге, орошая кровью земляной пол. В полоске света показался адьютант, он стоял с мечом, пытаясь закрыть дорогу дарку. Дарк - из таверны он виделся как размытый силуэт с когтистыми крыльями - шел ему навстречу. Неторопливо, как кот, играющий с мышью. Адьютант отступал, не решаясь ударить первым. Шаг назад, другой...

   Никто не успел предупредить его про тело солдата на пороге. Адьютант запнулся о труп и рухнул на землю, открываясь перед противником. Дарк метнулся вперед. В углу ахнула Марта. Трактирщик сжал кухонный нож - больше для того чтобы унять дрожь в руках, чем надеясь оборониться.

   Дарк поставил ногу на грудь адьютанта. В мутном свете свечей его вполне можно было бы принять за человека - если не вглядываться в рисунок шрамов и не обращать внимания на крылья за спиной.

   Адьютант дышал хрипло, со свистом.

   Дарк сделал быстрое движение крыльями - будто развернули огромный серебряный веер. Адьютант вскрикнул, хотя его даже не задело. Дарк рассмеялся. Переступил через распостертого на земле человека, медленно пошел вдоль столов. Его крылья - кожа растянутая между металлических сочленений - маслянисто блестели от нанесенного на них яда. Вязь белых шрамов покрывала даже лицо. Керн чуть вздоргнул. Тонкое лезвие режет глубоко, кровь неохотно сочится из узких ран. Контролируемая боль, почти наслаждение. В зависимости от того, что желал испытать дарк, порезы смачивали экстрактом наркотических трав или разбавленным раствором щелочи. Шрамы остаются в любом случае - как память, как еще один якорек, привязывающий аморфное сознание к не менее аморфному миру.

   Крылья дарка постукивали по столу. Сам он оглядывал людей, будто в задумчивости. Со двора уже не доносились звуки битвы. 'С солдатами покончено', - подумал Керн.

   Дарк взглянул на поверженного человека, удовлетворенно улыбнулся. Развернул крылья - и сам будто стал выше ростом.

  - Встань, - приказал он адьютанту.

   Тот неловко поднялся. Дарк поднял его меч и протянул рукоятью вперед. Солдат взял.

  - Сейчас мы поиграем, - произнес дарк. - Если ты сможешь выйти отсюда, я отпущу тебя.

   Солдат молча поклонился, вставая в позицию. Дарк не пошевелился. До выхода оставалось три-четыре шага, солдат начал пятиться, глядя на противника. Он ступал осторожно, помня о трупе на пороге. Дарк лишь улыбался. И когда до выхода осталось всего ничего, когда в глазах у солдата зажглась безумная надежда, обезоружил его одним движением.

   Адьютант растерянно смотрел на отлетевший в угол таверны меч. Дарк неторопливо, с жестоким наслаждением провел наискось кончиком крыла - коготь прорезал мундир, царапнул кожу. Не рана, кровавый расчерк, горящий от яда. Солдат отшатнулся, прижал руку к груди, где расползалось красное пятно.

  - Ты свободен, - торжественно сказал дарк. - Можешь идти.

   Солдат посмотрел вниз, на носки своих грязных сапог. Он стоял за порогом.

  - Подожди! - Керн шагнул вперед. - Слушай, ты только почисть рану. И прижги огнем. Все будет хорошо...

   Адьютант кивнул и медленно, словно в бреду, пошел прочь. Керн хотел еще что-то сказать, как-то ободрить его, но слова просто не шли в голову.

   Дарк свистнул и на его зов явился второй. У него было продрано крыло - обрывки кожи свисали за спиной, как рваный плащ. В левой руке дарк нес меч с насаженной на него головой крестьянки - видимо несчастная попалась под горячую руку.

  - Солдаты обезврежены, Тарве, - доложил вошедший.

   Тарве кивнул.

  - Мы останемся здесь на время...

   Раненый командир на столе громко застонал. Дарки презрительно обернулись к нему.

  - Гриф, убей его, - сказал Тарве.

   Дарк с изодранным крылом перехватил меч, схватил голову мертвой за волосы и сдернул с клинка. Керн заметил многочисленные черные полоски на крыльях Грифа - следы от швов. Берсерк, отчаянный убийца, откинувший малейшую осторожность, мешавшую наслаждаться битвой. Такие умирают быстро и весело, возможно, потому, что нет ничего более естественного, чем смерть для тех, чей разум уже тронут Хаосом.

  - Он ранен. Он не противник тебе, - сказал Керн.

   Гриф приостановился.

  - А кто противник? Ты?

   Керн пожал плечами.

  - Люди делятся на два типа: трусы и идиоты... - медленно произнес Тарве.

  - А почему ты думаешь, что я человек?

   Серый плащ Керна упал на землю. Марта сдавленно вскрикнула, увидев его сверкающие металлом крылья - не для полета, для убийства.

  - Что-то неудачный день сегодня, - пробормотал Тарве.

   Гриф воткнул меч в земляной пол таверны, когти берсерка чуть подрагивали - он был готов и к поединку с дарком.

  - Ну ладно, ладно, - сказал Тарве. - Хотя смерть этого болвана по праву принадлежит нам, ты можешь его прикончить. Только не размазывай дело на всю ночь.

  - Я не хочу его убивать. Продай мне его жизнь, Тарве.

  - Бери, - легко согласился дарк.

   Гриф отступил. Керн подобрал плащ, снова накинул его на плечи.

  - Ты! - обратился Тарве к трактирщику. - Кто у вас тут главный? Быстро привести сюда!

  - Сейчас-сейчас, - трактирщик торопливо кинулся к выходу.

   Тарве ждал, раскачиваясь на каблуках. Гриф осматривал запасы трактирщика. В тяжелом, вязком воздухе, казалось, тонули все звуки - звяканье бутылок, шорох крыльев, стоны раненого командира. Керн вытирал пот с лица больного - тот так и не пришел в себя.

   Трактирщик вернулся со старейшиной.

  - Что вы желаете, господин? - спросил старейшина, подходя к Тарве.

  - Ужин. Постель. Кого-нибудь в постель. Все лучшее, что есть в вашей поганой деревеньке. Если сможете нам угодить - так и быть, не станем вас сильно мучить. Возможно даже оставим в живых... кого-нибудь...

  - Прошу за мной.

   Уходя, старейшина приказал трактирщику принести еду и вино в ратушу.

  - Чего расселась?! - закричал трактирщик Марте. - Ну, бегом, вино из погреба тащи! Восемь бутылок... Нет, десять... Шевелись!

   Девушка вскочила и, всхлипывая, понеслась вниз по лестнице. Вернулась с запыленными бутылками, в спешке запнулась о половицу, упала. Одна бутылка ударилась о ножку стола и разбилась. Тягучая красная жидкость расползлась темным пятном.

  - Дура! Ну какая ж ты дура!! - трактирщик быстро подобрал уцелевшие бутылки. - Не реви! Поможешь отнести мне.

   Марта, вздрагивая, встала. Сунула в рот порезанный осколком стекла палец.

  - Хочешь, я перевяжу? - предложил Керн.

   Девушка в ужасе отшатнулась, но выдавила:

  - Как скажешь, господин...

   Керн подошел и молча забинтовал ее палец носовым платком. Трактирщик протянул девушке корзину с провизией и они ушли, оставив Керна одного с раненым.

   Занималось мутное, душное утро. Серое небо понемногу наливалось желтизной, лучи солнца казались жаркими даже в этот ранний час. Ветер кружил в воздухе пыль. Частицы высохшей почвы оседали на неубранных трупах солдат и крестьян. Хаос торопился забрать их тела, разлагая плоть в молекулы, перемешивая с землей и воздухом то, что еще совсем недавно было человеком.

   Керн стоял у трактира, задумчиво вертел в пальцах стебель травы. Его металлические крылья сверкали под солнцем. Дарк видел, как поднимается дымок над ратушей - должно быть, Тарве готовили завтрак. Чуть позже на дороге показалась Марта. Девушка шла, устало опустив голову, в руке она несла пустую корзину.

  - Марта? - окликнул ее Керн.

   Она лишь мотнула головой. Подойдя ближе остановилась, оперевшись на хлипкую изгородь.

  - Устала?

  - Устала... Бегай им всю ночь, то за луком, то новые простыни принеси... Ну, хоть на этих простынях кувыркаться не пришлось - видать, недостаточно красива для него... А как тот раненый солдат? Пришел в себя?

  - Он умер.

  - Значит, зря вы... все зря...

  - Нет. Ничто не бывает зря.

  - Вы так думаете?

  - Ну, это зависит от точки зрения. А нас, дарков, с юности учат ни о чем никогда не жалеть. Полезно - больше думаешь о настоящем, не беспокоясь об ошибках прошлого.

   Марта, словно вспомнила вдруг, что говорит с дарком, холодно улыбнулась и подняла корзину.

  - Нужно убрать тела, - сказал Керн. - Кто-нибудь занимается этим?

  - Нет. Они нужны колдуну для обряда.

   Девушка решительно двинулась к трактиру.

  - Я положил солдата на пол. И плащом накрыл, - крикнул ей вслед Керн.

   Она кивнула на ходу, не оборачиваясь.

   По сияющим крыльям Керна пробегали солнечные блики, в прорези на рубашке виднелась затейливая вязь шрамов, покрывавшая спину дарка. Крестьяне, завидев его, резко сворачивали в сторону, делая вид, что вспомнили о неотложных делах. Они боялись его еще больше, чем Тарве и Грифа - по крайней мере действия тех были понятны и отчасти предсказуемы.

   Никто не стал препятствовать, когда Керн вошел в ратушу. Там все было перевернуто вверх дном. По скрипучей лестнице сбежала девушка с грязной посудой на подносе.

  - Они наверху? - спросил Керн.

  - Да, господин.

   Он мог бы и не спрашивать - сверху явно доносились голоса и смех дарков. Когда Керн вошел, Гриф разглядывал что-то в узком окошке.

  - О, а я как раз хотел послать за тобой! - приветствовал его Тарве, еще лежавший в постели. - Ты ведь мне должен, помнишь?

   Керн кивнул.

   Гриф оторвался от созерцания пейзажа за окном, швырнул Керну моток вощеных ниток.

  - Зашьешь меня, доктор?

   Крылья Грифа еще больше изодрались за ночь, разошлась парочка старых швов. Керн расправил свисающую лохмотьями кожу. Неровно сросшиеся шрамы, вставки из телячьей шкуры - местами и иглу было некуда воткнуть. Он вздохнул и принялся шить.

  - Давай быстрей, поговорить с тобой хочу, - нетерпеливо вскрикнул Тарве, садясь на кровати.

   Керн пожал плечами, кромсая иглой плоть. Гриф спокойно ждал, когда врач закончит. Потом удовлетворенно потряс крыльями. Тарве приподнялся на локте:

  - Нам мог бы пригодиться доктор. По крайней мере, зашивал бы этого придурка Грифа...

  - Хорошо. Раз уж ты подарил мне жизнь того бедняги, я примкну к вам. На некоторое время.

  - Вот и славненько... Надеюсь, твой больной не станет досаждать нам.

  - Не станет. Он мертв.

  - А. Как хитро с его стороны! Люди, они такие... Помнится, маг Феури полюбил людскую женщину и воскресил для этой дуры ее семью, зарезанную кочевниками - а она взяла и удавилась. Хорошо, хоть ты не маг!

   Керн улыбнулся:

  - Ну, у меня есть магический дар... был. Я никогда не использовал его. Любое заклятие увеличивает Хаос - а его и так слишком много.

  - Хаос все равно наступит, - Тарве прикрыл глаза, заговорил нараспев: - Абсолютный Хаос, смерть любых систем, конец мира. Материя лишится формы, разум утратит структуру и перестанет существовать - так? Не станет боли и отчания - не об этом ли мечтают люди? Не станет ненависти и страданий... Мы несем воплощение их заветных мыслей - а они проклинают нас, как несправедливо! Даже тебя, хотя ты помогал им, вот чудак!

  - Ну, по крайней мере, я не тот, кто умножает Хаос.

  - О, таких и без тебя достаточно. Сами люди, например. Вот, взгляни, эти умники решили вызвать дождь. Трупы стаскивают для своего обряда...

   Керн подошел к узкому окошку.

   К площади за ратушей стаскивали тела погибших и, под руководством колдуна, укладывали в очерченный на земле круг. Женщины сбились стайкой в стороне, пока мужчины, обливаясь потом, носили мертвецов. Керн увидел в толпе и Марту, и толстяка трактирщика. Мерк в одиночку подтащил солдата, держа того за ноги - на земле осталась широкая полоса.

  - Они хотят вызвать дождь... - пробормотал Керн.

  - Хочешь остановить их? - Тарве распрямил крылья.

  - Не так!

   Дарки спустились вниз.

   Колдун стоял у круга, где были свалены тела. Жаркий ветер развевал его грязно-белый балахон.

  - Вы хотите вызвать дождь? - начал Керн.

  - Да, - коротко ответил колдун.

  - Я прошу вас... не надо. Это не принесет ничего хорошего, - Керн сглотнул. - Любая магия увеличивает Хаос, зачем использовать ее? Ведь не такая уж страшная эта засуха, здесь она каждый десяток лет случается - и ничего, люди выживали без всякого колдовства.

  - Нам нужен дождь.

  - Послушали б совета, - вмешался Тарве. - Керн-то у нас маг.

   Колдун нахмурился, но ничего не ответил.

   В толпе началось движение. Большинство людей ушло, остались только несколько мужчин, которые церемонно встали у магического круга.

   Колдун поднял руки, обвитые черными браслетами. С его сухих губ срывались обрывки слов, серые глаза смотрели в небо.

   Выцветшие небеса над деревней стали темнеть. Ветер закружил песок, захлопал раскрытыми дверями. Керн почувствовал, как воздух напитывается горько-сладким запахом магии, людской магии - слишком примитивной, чтобы быть контролируемой, и слишком сильной, чтобы раствориться без последствий.

   Тела солдат распадались на глазах, рассыпались в серый прах, который ветер поземкой гнал по земле.

   Колдун в яростном торжестве поднял руки к небу, где клубилась мгла.

  - Теперь вы узнаете нашу силу! - крикнул он даркам. - Умрите, проклятые! Пусть прольется на вас огненный дождь! Смерть вам! Смерть!

   В небесах грохотнуло. Колдун стоял, задрав голову, ожидая, когда капли пламени падут на дарков - и на крестьян, которые не побоялись остаться на верную смерть.

   Туча сверкнула красным - Керн почти физически ощущал движение Хаоса. Сверху начали падать черные хлопья. Пепел медленно опускался на землю, рассыпался в пыль.

   Тарве с воем подскочил к колдуну, крылья слились в стремительном движении. Старик упал на колени, размазывая кровь по балахону, уже исчерненному сажей. Хаос радостно прильнул к своей жертве.

   Умирая, колдун с изумлением уставился стекленеющими глазами в небо, откуда падал не огонь.

  - Хаос! - Тарве безудержно, безумно рассмеялся. - Хаос за нас! Жрите пепел, ублюдки!

   Он рванулся к людям, обреченно прижавшимся друг к другу. Керн едва успел схватить его за руку.

  - Не надо, Тарве. Пожалуйста.

  - Уроды хотели убить нас!

  - Мы сделали все, чтобы они пошли на это. Пожалуйста, Тарве. Что тебе их смерть или жизнь. Оставь их.

   Тарве ухмыльнулся:

  - Ну, меня ты, допустим, уговоришь... Но как ты остановишь Грифа?

   Берсерк шел к людям. Напряженные крылья резко раскрылись - с треском лопнули швы. Гриф с удовольствием втягивал пепельный воздух, а из глаз его смотрел Хаос.

  - Гриф! Гриф!

   Керн закашлялся, подавившесь сажей. Горький пепел хрустел на зубах.

   Берсерк ничего не слышал, кроме дыхания своих врагов, ничего не видел, кроме их грязных, испуганных лиц.

  - Хаос! - выдохнул Гриф, переходя на бег.

   Люди кинулись врассыпную, но берсерк знал, что настигнет их всех. Кровь первой жертвы уже окатила его теплой волной.

   Керн бежал за берсерком. Падающий сверху пепел ослеплял, забивался в рот.

  - Стой, Гриф!

   Металл скрежетнул по металлу. Берсерк и не подумал остановиться. Керн, не удержавшись на ногах, стал падать, инстинктивно выставил вперед крылья - и почувствовал что-то теплое на когтях.

   Берсерк пробежал еще несколько шагов и только тогда почувствовал боль. Ноги почему-то отказались слушаться. Он рухнул в мягкий, еще теплый пепел.

   Керн присел у тела Грифа. Измазанное сажей лицо берсерка казалось гораздо более спокойным и умиротворенным, чем при жизни.

  - Хаос давно ждал его, - проговорил Тарве.

   Керн поднял голову.

  - Теперь ты мне столько должен, что едва ли расплатишься... Бери лошадь, и в путь, - Тарве потрепал его по плечу и отправился к стойлу.

   Люди молча наблюдали, как дарки готовятся уезжать. Старейшина подошел к Керну, взглянул исподлобья, тихо сказал:

  - Спасибо, дарк. Жаль, что так вышло... мы просто боялись что вы убьете нас... Спасибо, что не стал мстить. Колдун приготовил жуткую смерть для всех - кто же мог знать, что ты вмешаешься в колдовство.

   Керн, затягивавший подпругу, обернулся к нему, ответил сухо:

  - Это был не я. Просто Хаоса стало слишком много. Даже заклинания дарков начали давать сбои... На твоем месте, я бы никогда больше не просил дождя. В следующий раз на вас действительно может пасть раскаленная лава. А вы не умеете так наслаждаться смертью и болью, как мы.

   Два крылатых всадника проехали по черной земле и скрылись в жарком мареве над полями.